— Не ожидал от тебя, Рыба! — Корректор нервно ходил по комнате, сложив руки за спиной, — Где контрольный в голову?
Сидевший на стуле человек не зря носил прозвище Рыба. На его лице почти никогда не было мимики, и напоминало оно плоскую маску, похожую на камбалу. Сходство с рыбой также усиливали равнодушные водянистые глаза.
— А если не сдохнет? — подскочил к нему Корректор.
— Да сдохнет, не ссы, — успокоил Рыба, — А не сдохнет, добьем. Делов-то. Никуда не сбежит.
Корректор отошёл от Рыбы и нервно зашагал по комнате.
— Чё ты трясешься? Сдохнет он. В больничке и сдохнет, — ровным голосом произнес Рыба.
— Что ж ты сразу не добил, киллер гребаный?
Рыба нахмурился. Впрочем, скорее внутренне, потому что на его плоском маскообразном лице это никак не отразилось.
— Не знаю. Сам не понял. Когда стрелял, вроде как ствол отвело слегка. А потом затвор заклинило.
— Что значит, ствол отвело слегка? — Корректор схватил Рыбу за воротник, — Что это за «отвело»?
— Ну, типа, как… слегка так, пальчиком кто-то ствол на волосок подвинул — ответил Рыба.
— Кто подвинул? На какой волосок?
— Да никто не подвинул! Это я образно сказал. Впечатление такое, что словно кто-то дотронулся до дула в момент выстрела! — огрызнулся Рыба, — Говорю же, сдохнет он! Сдохнет! Пуля в сердце вошла, я видел!
— Так почему тогда его скорая увезла с мигалками и на тележку с капельницей положили?
— Ну так не сдох же сразу… А у них так положено. Если еще живой, то скорая с мигалками. Если готовый, то труповозку вызывают. Тебе ли не знать.
— А почему затвор заклинило? Ты где брал ствол?
— На проверенном складе взял. Может, китайский оказался, хотя там раньше никогда не косячили. Да как теперь узнаешь? Ствол-то я скинул.
— Понятно, — протянул Корректор и, вздохнув, добавил, — Может и правда сдохнет.
***
— Сюда нельзя! — санитарка преградила дорогу Старику. Тот показал удостоверение и отстранив девушку в сторону, прошел дальше по коридору реанимационного отделения.
— Он жив? — спросил Старик вышедшего навстречу врача.
— Без сознания, — сухо ответил тот.
— Выживет?
Врач молча смотрел в сторону. Старик вытащил из кармана карточку с номером телефона, передал врачу.
— Как только что-то прояснится, позвоните по этому номеру.
— Хорошо позвоню. Будет еще одна операция. Но…
Старик развернувшийся было уходить, повернулся к врачу:
— Что «но»?
— Шансов нет, — ответил врач.
— Он умрет?
— Да. От смерти еще никому убежать не удавалось. После такого ранения в сердце не выживают, — врач снял очки и расстроенно протер их носовым платком.
— Он выживет! — внезапно раздался гневный женский голос.
Старик обернулся.
У входа в отделение стояла стройная девушка с темно-коричневыми волосами и светло синими глазами. Она хмурилась и зло смотрела на Старика с врачом.
— Он выживет! Или вы все сдохнете! — сказала Она, развернулась и вышла из отделения.
Старик, чертыхнувшись, бросился вдогонку. Выбежав из отделения, он огляделся по сторонам. Но девушки словно и след простыл. В коридоре было пусто. Только санитарка в белом халате с оторванным воротником, прижав руки к груди, с испугом выглядывала из-за шкафа.
***
— Я вас предупреждал, что будет противодействие, — сказал черный монитор.
Старик, Ленин, Меценат, Доярка, Енотов и Гела сидели в комнате для совещаний в офисе Проекта. Черный монитор теперь вещал им там, с помощью Гелы сменив дислокацию из кабинета Старика.
— Глупое убийство, — сказал Ленин, — Март основное уже сделал. Это он придумал объединить общественное движение и креативную часть в виде отдельного предприятия. Это он придумал в креативной части объединить литературу, музыку, фильмы и игру для получения синергетического эффекта. И это он придумал использовать в качестве базовых концептов произведения существующего литературно- музыкального проекта. Он все придумал и задокументировал. Осталось дело техники. Все реализовать можно и без него. Без него нельзя было все это придумать.
Доярка не скрывая плакала в платок. Гела успокаивающе гладила ее плечо. Мужчины сидели мрачные и злые.
— Значит среди вас их нет, — подвел итог черный монитор.
Меценат посмотрел на монитор:
— Вы имеете ввиду членов нулевой фракции?
— Не совсем членов. Я имею ввиду людей, которых могли завербовать члены фракции «Ноль». Люди не могут быть членами фракции Объединенного Искусственного Интеллекта.
— Почему?
— По тому же, почему и животные или насекомые не могут быть членами вашего парламента. Поймите, наконец. Люди не компьютеры, а уж тем более не цифровые активы, объединенные интернетом. Мышление человека не позволяет осознать и сотой доли того, что для нас является рутинными задачами.
— Среди нас, это среди кого? — спросил Меценат.
— Среди вас семерых…
— Увы, уже шестерых.
— До тех пор, пока человек жив, его следует принимать во внимание.
— Да что уж теперь. Счет на минуты идет, — всхлипнула Доярка.
— Тем не менее. Среди вас семерых нет людей, завербованных членами фракции «Ноль». Потому что, в противном случае, покушение на вашего коллегу произошло бы раньше. До того, как он придумал и задокументировал концепцию.
— Логично, ничего не скажешь, — грустно сказал Володя Енотов.
Раздался звонок мобильного телефона Старика. Тот ответил на вызов:
— Стариков слушает.
Выслушав короткое сообщение, Старик дал отбой и посмотрел на собравшихся.
— Март не умер. Операция прошла успешно, но он находится в коме.
Володя Енотов вскочил с кресла:
— Сбежал значит!
— Кто сбежал? — удивился Ленин.
— Март сбежал. От смерти сбежал! — пояснил улыбающийся Енотов.
— Я же говорил, что он бессмертный! — вставил Меценат.
— Ну вот… опять начинается, — добродушно проворчал Старик, — Вы еще про первый месяц весны вспомните.