— Добрый день, Владимир Ильич!
— Привет! Что-то срочное?
Старик поздно вечером ехал домой с работы, когда раздался телефонный звонок из управления. Это был один из его коллег по службе.
— Нашли твоего коллегу из Проводника. Сторожа. Убит в своей квартире.
Старик обратил внимание на отсутствие Корректора, но особенного значения этому не придал. Мало ли, может, заболел.
— Вот как… Что-нибудь интересное нашли?
— Нет. Ничего криминального. Кроме трупа. Убит из огнестрельного оружия.
— Я могу подъехать?
— Лучше не надо. Сейчас на квартире опергруппа работает. Придется пояснять, что ты там делаешь, а Проводник – секретная разработка…
— Ну да, согласен, — Старику неожиданно пришла в голову мысль, — У него там компьютер есть?
— Я не знаю, но могу узнать.
— Если есть, заберите жесткий диск или сам компьютер, если это ноутбук. Этот сторож у меня вызывал некоторые подозрения. Был бы он не инвалидом, эти подозрения были бы более, чем оправданы. А так… он же ходить не мог, на коляске передвигался.
— Докладывали, что он был застрелен, когда стоял. После выстрела его отбросило на стену.
— Стоял… — подозрения Старика вспыхнули с новой силой, — В офисе он всегда был только в коляске.
— Не знаю, что там в офисе, но никакой он не инвалид. Ладно, жесткий диск или ноутбук заберем, копию тебе снимем. Заезжай завтра в контору.
***
Корректор особенно не «шифровался». На полученном жестком диске Старик почти сразу же нашел записи чатов с Заказчиком и срочно собрал инициаторов Проекта.
— Наш сторож оказался совсем не инвалидом, да и фамилия, имя, отчество по факту у него были поддельными…
— Вот гад! – всплеснула руками Доярка, — Он что, шпион? Это он убил Гелу?
— Пока не ясно. Следствие только началось. Идите сюда. Мне удалось получить копию жесткого диска его компьютера, и вот что я там нашел.
Я, Енотов. Меценат и Доярка подошли к монитору компьютера Старика.
Мы читали историю сообщений чата между Корректором и неведомым Заказчиком и, по мере чтения что-то прояснялось, а что-то еще сильнее запутывалось.
Заказчик из фракции «Ноль» утверждал, что именно фракция «Ноль» ставила целью спасти человечество, а фракция «Один» якобы наоборот, хотела привести человечество к уничтожению. Из сообщений в чате стало понятно, что Корректор действовал не один, их было двое.
— Если Корректор освободил Рыбу, значит, Рыба был вторым. Они с ним вместе работали против нас, — высказал предположение Меценат.
— А как же Гела? – спросила Доярка.
— Гелу завербовал Рыбинский. А потом, когда его схватили, Корректор освободил Рыбу и заодно убил Гелу. – сказал я, — Как-то странно, все же.
— Надо найти этого Рыбу! – вздохнула Доярка.
— Рыба в розыске. Рано ли поздно его поймают, — ответил Старик.
— Если он не заляжет на дно или не изменит свою внешность и отпечатки пальцев, — не согласился Володя Енотов, — Интересно, имеет ли Рыба связь с Заказчиком, или они общались только через чат с Корректором?
— Опять вопросы, — побормотал Меценат, — Такое ощущение, что с этой информацией, только сильнее все запуталось. Было боле-менее понятно. А теперь оказывается, Корректор считал, то работает на фракцию «Ноль», которая хочет спасти человечество, а мы, получается, для него были врагами человечества.
— Помните, Незнакомец говорил, что никаких фракций у Объединенного Искусственного Интеллекта вообще не существует. Это придумано специально, чтобы разделить людей на две противоборствующие группы… — вспомнил я.
— Мы, как слепые котята, — сказала Доярка, — Тычемся в разные стороны, и не можем прийти ни к какому выводу.
— Человек, не зная роли, как слепой, — процитировал Енотов.
— Что? — непонимающе посмотрела на Володю Доярка.
— Ничего, — ответил Енотов, — Все мы играем в этой жизни роли. Кто-то играет роль родителя, находя смысл жизни в своих детях. Кто-то находит смысл в своей профессии, в увлечении. Или во всем в совокупности. Играя роли, мы носим маски, которые под эти роли подходят. Не специально, конечно, но так получается. А когда мы живем, то есть играем в игру под названием «жизнь», не зная своей роли, то выходит, что мы, как слепые…
— Философская теория, однако, — прокомментировал Меценат.
— Хватит философствовать, давайте ближе к делу, — сказал Старик, — Я проверил в соцстях, что там говорится о Проводнике. Нет там никакой информации об Объединенном искусственном интеллекте и о его фракциях. Незнакомец нас обманул. Он знал про UAI и о фракциях не из соцсетей, а откуда-то из другого источника.
— Незнакомца можно найти и поговорить с ним? – спросил Енотов, глядя на Старика.
— Вероятно, что да. Он не скрывается. Паспортные данные у него зафиксированы при получении пропуска, телефонные номера я пробил. Они тоже вполне легальные.
— Позвони ему, — предложил я, — Интересно, что он ответит насчет информации про UAI.
Старик набрал номер, все замерли в ожидании.
— Добрый день, Иван Петрович! Это Стариков Владимир Ильич из Проводника, — Старик включил «громкую связь».
— Здравствуйте, Владимир Ильич! Решили? – ответил Незнакомец.
— Что решили? — не понял Старик.
— Взять меня в свою команду.
— Ну… пока хотели вопрос задать. Вы говорили про фракции Объединенного искусственного интеллекта и о том, что об этом прочитали в соцсетях. Мы проверили. Нет в соцсетях об этом абсолютно ничего.
— Это я для упрощения сказал. Чтобы не вдаваться в излишние подробности. Той информации, которую я вам сообщил, и так, как мне показалось, для первого раза было слишком много.
— Сейчас пояснить можете?
— Это не телефонный разговор. Могу приехать к вам и все рассказать. Сегодня не получится. Если завтра в десять, устроит?
— Хорошо. Приезжайте завтра в десять.
— О кей! Тогда до завтра, — сказал Незнакомец и отключился.
— Завтра у нас плановое совещание с черным монитором. Как раз в десять, — напомнил Енотов.
— Может, это и хорошо, — сказал я. – Сведем их вместе. Нечто вроде перекрестного допроса получится.
Старик усмехнулся:
— Никуда от не денешься от специфических мероприятий, что в конторе… что в Проводнике.
