2. Краб

Знайка уехала в Америку, а мне с ней поехать снова не получилось. В течение двух недель могли понадобиться мои консультации по «мартовским тезисам». Поскольку это мне сообщил Старик пожелание генерала, я понял, что речь шла о возможных консультациях для Снайпера.

Делать особенно было нечего, и мы с Володей Енотовым поехали в Подольск, чтобы встретиться со старыми товарищами. У самого въезда в город была такая гигантская пробка, что, простояв в ней около часа, мы хотели было выйти из машины и пойти пешком, но неожиданно пробка стала рассасываться.

Медленно проезжая мимо огороженного под ремонт участка дороги, мы увидели огромную глубокую яму, на дне которой исходили паром ржавые трубы. Конечно, надо вести ремонтные работы, если случилась авария. Но мне иногда стало казаться, что у нас всегда делается так, чтобы потом было что ремонтировать.

По мотивам АС. КрабМожно сделать сразу хорошо, как говорится, на долгие века. Правда, если не экономить на материалах и на технологии. А можно сделать так, чтобы спустя какое-то, весьма непродолжительное время, снова вернуться, чтобы доделать то, что сразу было сделано не совсем правильно, и, соответственно, освоить дополнительные объемы бюджетных денег. Ведь, не секрет, что земляные работы очень часто поводятся зимой, когда расценки на выполнение таких работ значительно выше.

— Помнишь старую песню про подземного краба? – спросил Володя, глядя на яму.

— Помню, — кивнул я. Водитель резко нажал на тормоз, чтобы не задавить большую черную собаку, которая бросилась прямо под колеса, словно желая окончить жизнь самоубийством.

— Дура какая-то, — прокомментировал Володя, глядя на собаку, которая торопливо скрылась в дырку деревянного забора на другой стороне дороги.

— Дела, видно, срочные, не терпящие отлагательств, — прокомментировал я.

— А у нас теперь дела терпят отлагательств. Нам теперь спешить некуда, — грустно сказал он.

— Че ты заныл? – удивился я, — Проект развивается… Скоро гастроли, можешь с музыкантами поездить.

— Кем? Бесплатным приложением в группе поддержки? – спросил Енотов. – Я сам-то не играю.

— Ну поиграй, если хочешь.

— Они профессионалы. Я так сейчас уже не смогу. А вот можно сказать, что тебе подземный краб помог?

— Ммм… ты это о чем?

— Ну, ты перестал зарывать свой талант в землю. Твою музыку играют. Вообще весь этот проект – реализация творческих замыслов твоих и Знайки.

Я задумался. У меня никогда не было стремления, чтобы «мою музыку играли», как сказал Енотов. Мне просто никогда не хотелось заниматься тем, что не нравится. Но в принципе, Володя прав. Творческая реализация состоялась. Можно было бы, как говорится, «почивать на лаврах». Но не «почивалось» почему-то. Всегда находилась причина для беспокойства. Как пела в старой песни группа Воскресенье: «Если боль моя стихает, значит, будет новая беда». До встречи со Снайпером идея цифрового управления обществом не давала покоя. После встречи меня стала преследовать картина большого дома престарелых, в которую может превратиться наша планета.

Научится медицина справляться с болезнями, увеличится уровень жизни. Люди станут умирать значительно реже и значительно позже. Улицы городов заполнятся бодрыми старичками и старушками, которые постепенно заполнят все пространства и составят основную часть любых массовых мероприятий.

Допустим, что все люди, которые, например, в течение ста лет умерли от старости, не умерли, а вполне нормально себя чувствуют и продолжают вести активный образ жизни. Дети со временем становятся взрослыми, затем стариками и тоже пополняют ряды «бодрых» старичков и старушек. Что получится через пару сотен лет?

Где-то я читал, что, если есть смерть, то есть и рождение. Если люди не будут умирать, то не будут рождаться дети. Это, конечно, несколько «притянутые за уши» рассуждения, но нельзя утверждать, что полностью идиотские.

— Володь, а ты хотел бы дожить до ста восьми лет, как Снайпер? – неожиданно вырвалось у меня.

— Ну да, а почему бы нет? — весело ответил Енотов, — А ты?

— А я нет. Не хочу быть стариком. Лет в семьдесят уже старик. Зачем еще жить тридцать лет, когда с каждым годом будет все хуже и хуже?

— Это ты сейчас так рассуждаешь. Когда тебе стукнет семьдесят, ты не захочешь умирать. Никто не хочет.

— Наверное, ты прав, — нехотя ответил я. – Гипотетически рассуждать, это одно. А когда сам лично столкнешься, то получается совсем другое.

— А что это ты вдруг опять про старость вспомнил?

— Да вот что-то планета престарелых, о которой говорил Снайпер, никак из головы не выходит.

— Плюнь. Будем осваивать космос и другие планеты заселять! – оптимистически сказал Володя, — Вспомни, как в школе учили!

— Кто именно будет космос осваивать и другие планеты заселять? Старики?

— Ну, зачем старики. Кроме стариков никого, что ли, не будет?

— Получается, что не старики полетят на другие планеты, чтобы избавить Землю от переселения, а старики останутся на Земле. Вот тебе и планета престарелых.

— Так дети же еще есть…

— Дети останутся со стариками и с матерями на Земле, а мужчины полетят в космос? А как же дети в неполных семьях, женщины без мужчин и мужчины без женщин? К тому же, потом перенаселение Земли все равно настанет уже за счет только стариков, и придется в космос стариков посылать?

— Какие-то ты вопросы задаешь странные, — нахмурился Енотов, — До этого еще знаешь, сколько времени. Что-нибудь придумает человечество.

— Да ну! – удивился я, — С чего это ты взял? Человечество до сих пор ничего не придумало, а потом вдруг что-нибудь придумает?

— Ты так говоришь, как будто сам к человечеству не имеешь никакого отношения, — хмуро бросил Енотов, всем своим видом показывая, что не хочет дальше продолжать этот разговор.


<<   >>