Развитие общественной части Проекта было не просто быстрым, а, можно сказать, стремительным. В течение месяца оно приняло официальный публичный характер, и через Министерство иностранных дел нескольким ведущим мировым державам были сделаны предложения принять участие в движении. В ходе предварительных консультаций в Экономическом и Социальном Совете ООН рассматривалась потенциальная возможность создания секции или отдельной международной организации, которая бы занималась вопросами развития общественно-экономических отношений.
В то же время, после того, как в дело включились специалисты МИДа, некоторые основополагающие формулировки самой идеи подверглись трансформации. Подавляющее большинство граждан зарубежных стран понятия не имели, что такое общественно-экономические формации. Сам этот термин был введен Марксом и получил более широкое распространение в социалистических странах, обосновывая то, что социализм является новой ступенью развития общества по сравнению с капитализмом.
Большинство американцев, например, сильно удивились бы, узнав, что руководители социалистических стран, которые они считали авторитарными, позиционировали своим гражданам, что они стоят на более высокой ступени развития общественных отношений. Большинство американцев и понятия не имеют, что «демократические» западные страны являются «капиталистическими».
Для них более понятными являлись термины «индустриальное общество» и «постиндустриальное общество». Именно на основании этих понятий и стала базироваться идеологическая основа международного движения. Так что, и в форме популяризации идеи, польза от государственного участия была несомненная.
Но, как это обычно бывает, всё имеет свои «побочные явления». В связи с тем, что в дело включились государственные структуры, а проект Проводник являлся спонсором общественного движения, то нам был «спущен сверху» бюджет финансирования. Этот бюджет мы обязаны были выполнять. Раньше финансирование отдельных статей Проекта осуществлялось в рабочем режиме, и денежные средства выделялись по мере необходимости. Теперь финансирование общественного движения должно было выполняться строго в соответствии с бюджетом.
ости Проекта бюджет был вполне приемлем, но сама обязательность оставляла не очень приятные впечатления. Я вообще не люблю, когда меня ставят в рамки, хоть во временные, хоть
Не знаю, как для остальных, но для меня лично, Проводник вместо творческой деятельности все больше стал напоминать РАБоту, которую я всегда не любил. «Посмотрите на птиц небесных: они не сеют, не жнут, не собирают в хранилища, но ваш Небесный Отец питает их. Неужели вы менее ценны, чем птицы?» — вспомнилось мне библейское изречение. Я не понимал этого. Да, птицы не сеют и не жнут, но они летают и ищут себе пищу на пропитание, мигрируют в зимние периоды, сооружают гнезда для выращивания птенцов. Можно сказать, что для них это тоже своеобразная «работа».
— Интересно, что было бы, если бы генерал принял мое предложение включить немного мистики. Помнишь, я ему предлагал? – спросил я Знайку, когда мы с ней сидели за утренним йогуртом на кухне.
— Помню, еще бы. Такую глупость разве забудешь, — быстро ответила она.
— Почему глупость?
— Потому что все, что связано с мистикой, религией, всякими сверхъестественными вещами, имеет отношение к вопросам внутренней убежденности человека в чем-то таком, что не может быть подтверждено на практике. А общественное движение и проект Проводник — реальные вещи, имеющие под собой вполне материалистическое обоснование. Не надо мешать одно с другим.
Я посмотрел на Знайку. Она нахмурилась.
— Но есть же вполне реальные, как ты говоришь, материалистические организации, которые занимаются этими вопросами и ничего, живут себе.
— Они зарабатывают на этом деньги. Никакая организация не имеет никакого отношения к сверхъестественному… к Богу, например.
— Разве? Они же занимаются религией. Пропагандируют. Вернее проповедуют. Соблюдают ритуалы.
— Религия не Бог. Отсутствие веры в Бога не исключает возможности его поисков для того, чтобы в него поверить.
Я озадаченно посмотрел на Знайку:
— Не понимаю. Если, например, у кого-то вера в Бога отсутствует, то он и не будет искать его. Никто никогда не ищет то, во что не верит. Ищут то, во что… даже не верят, а знают, что существует. Или предполагают, что может существовать.
— Вот видишь, — Знайка улыбнулась, — Ты сам же и ответил, — Предполагают, что может существовать. Сверхъестественное потому так и называется, что не подлежит обычной научной идентификации. Атеисты не будут искать Бога, потому что даже не допускают, что он существует. Можно сказать, что у них тоже вера. В то, что Бога нет. Потому что и их вера также ничем естественным подтверждена быть не может.
Я встал и, помыв в раковине чашку, обернулся:
— Кто же тогда ищет? Верующие не ищут, потому что верят. Атеисты не ищут. потому что не верят… Хотя кажется начинаю понимать. Ты имеешь ввиду агностиков?
— Именно. Агностики допускают как существование Бога, так и его отсутствие. Они не верят, как верующие, но и у них нет и отрицания этой веры, как у атеистов. Если бы у них имелись фактические подтверждения существования Бока, или личный опыт, то они бы признали его существование. Но тогда это была бы не вера, а знание.
«А ведь действительно. Если я что-то знаю, например, что существует чашка, то я это знаю, а не верю в это» — подумалось мне, когда я ставил вымытую чашку на полку.
— Получается, что вера, это проявление желания? То есть, если я хочу, чтобы что-то было, но этому не имеется никаких фактических доказательств, то это желание преображается в веру?
— Примерно так. Если желание очень сильное. Подожди-ка минутку.
Знайка вышла из кухни и, вернувшись через минуту, протянула мне руку, сжатую в кулак:
— Я меня в руке скрепка. Веришь?
— Ну… Может быть там есть скрепка. Может, и нет. От тебя всего можно ожидать. Я допускаю, что у тебя в руке скрепка. Также допускаю, что там ничего нет.
— Какие еще есть варианты насчет того, что в моей руке?
— В твоей руке скрепка, или твоя рука пустая, — усмехнулся я.
Знайка разжала кулак, на ладони у нее лежала смятая бумажка.
— Так ты обманула меня! Ты сказала, что у тебя в руке скрепка!
— Если бы там не было ничего, то я бы тебя обманула.
— Ты и сейчас обманула! Надо было сказать, что у тебя в руке что-то, а не говорить конкретно, что у тебя скрепка.-
— Кому надо было? – улыбаясь, спросила Знайка, — Если нам говорят, что «нечто» существует, мы можем сомневаться в этом, но пытаемся обнаружить именно это «нечто». В результате поисков это «нечто» может быть найдено или нет. Также может быть найдено совсем не то, чего ищешь.
«Вначале было Слово», — вспомнилось мне крылатая фраза, многократно повторяемая и к месту и нет. Сама информация, неважно правдивая она или ложная, формирует отношение человека к ней. Слово или формулировка делает в сознании человека шаблон, подобие которому он пытается отыскать или реализовать в действительности.
— Если человек ищет Бога, то он может найти его, может не найти. Или может найти что-то совсем другое, — сказал я.
— Это еще не все, — ответила Знайка, — Разверни бумажку.
Я взял у нее с ладони свернутый кусочек бумажного листа и развернул его.
«Это и есть настоящая скрепка» — удивленно прочитал я и вопросительно посмотрел на Знайку.
— Когда человек вместо того, что искал, найдет что-то другое, то существует вероятность, что это «что-то другое» будет выдаваться именно за то, что он искал.
